*******

Бедная бабочка сердце мое,
милые дети с лужайки зеленой.
Время-паук ее держит в плену,
крыльев пыльца - горький опыт плененной.

*********
ПЕСНЯ УХОДЯЩЕГО ДНЯ


Сколько труда мне стоит,
день, отпустить тебя!
Уйдешь ты, полный мною,
придешь, меня не зная.
Сколько труда мне стоит
в груди твоей оставить
возможные блаженства
мгновений невозможных!

По вечерам Персей
с тебя срывает цепи,
и ты несешься в горы,
себе изранив ноги.
Тебя не зачаруют
ни плоть моя, ни стон мои,
ни реки, где ты дремлешь
в покое золотистом.

С Восхода до Заката
несу твой свет округлый.
Твой свет великий держит
меня в томленье жгучем.
Сколько труда мне стоит
с Восхода до Заката
нести тебя, мой день,
и птиц твоих, и ветер!




А ПОТОМ...


Прорытые временем
лабиринты -
исчезли.
Пустыня -
осталась.

Немолчное сердце -
источник желаний -
иссякло.

Пустыня -
осталась.

Закатное марево
и поцелуи -
пропали.

Пустыня -
осталась.

Умолкло, заглохло,
остыло, иссякло,
исчезло.
Пустыня -
осталась.




ЕСЛИ Б МОГ ПО ЛУНЕ ГАДАТЬ Я


Я твое повторяю имя
по ночам во тьме молчаливой,
когда собираются звезды
к лунному водопою
и смутные листья дремлют,
свесившись над тропою.
И кажусь я себе в эту пору
пустотою из звуков и боли,
обезумевшими часами,
что о прошлом поют поневоле.

Я твое повторяю имя
этой ночью во тьме молчаливой,
и звучит оно так отдаленно,
как еще никогда не звучало.
Это имя дальше, чем звезды,
и печальней, чем дождь усталый.

Полюблю ли тебя я снова,
как любить я умел когда-то?
Разве сердце мое виновато?
И какою любовь моя станет,
когда белый туман растает?
Будет тихой и светлой?
Не знаю.
Если б мог по луне гадать я,
как ромашку, ее обрывая!


ДОЖДЬ


Есть в дожде откровенье - потаенная нежность.
И старинная сладость примиренной дремоты,
пробуждается с ним безыскусная песня,
и трепещет душа усыпленной природы.

Это землю лобзают поцелуем лазурным,
первобытное снова оживает поверье.
Сочетаются Небо и Земля, как впервые,
и великая кротость разлита в предвечерье.

Дождь - заря для плодов. Он приносит цветы нам,
овевает священным дуновением моря,
вызывает внезапно бытие на погостах,
а в душе сожаленье о немыслимых зорях,

Роковое томленье по загубленной жизни,
неотступную думу: "Все напрасно, все поздно!"
Или призрак тревожный невозможного утра
и страдание плоти, где таится угроза.

В этом сером звучанье пробуждается нежность,
небо нашего сердца просияет глубоко,
но надежды невольно обращаются в скорби,
созерцая погибель этих капель на стеклах.

Эти капли - глаза бесконечности - смотрят
в бесконечность родную, в материнское око.

И за каплею капля на стекле замутненном,
трепеща, остается, как алмазная рана.
Но, поэты воды, эти капли провидят
то, что толпы потоков не узнают в туманах.

О мой дождь молчаливый, без ветров, без ненастья,
дождь спокойный и кроткий, колокольчик убогий,
дождь хороший и мирный, только ты - настоящий,
ты с любовью и скорбью окропляешь дороги!

О мой дождь францисканский, ты хранишь в своих каплях
души светлых ручьев, незаметные росы.
Нисходя на равнины, ты медлительным звоном
открываешь в груди сокровенные розы.

Тишине ты лепечешь первобытную песню
и листве повторяешь золотое преданье,
а пустынное сердце постигает их горько
в безысходной и черной пентаграмме страданья.

В сердце те же печали, что в дожде просветленном,
примиренная скорбь о несбыточном часе.
Для меня в небесах возникает созвездье,
но мешает мне сердце созерцать это счастье.

О мой дождь молчаливый, ты любимец растений,
ты на клавишах звучных - утешение в боли,
и душе человека ты даришь тот же отзвук,
ту же мглу, что душе усыпленного поля!






ПРЕРВАННЫЙ КОНЦЕРТ


Гармония ночи глубокой
разрушена грубо
луной ледяной и сонной,
взошедшей угрюмо.

О жабах - ночей муэдзинах -
ни слуху ни духу.
Ручей, в камыши облаченный,
ворчит что-то глухо.

В таверне молчат музыканты.
Не слышно ни звука.
Играет звезда под сурдинку
над зеленью луга.

Уселся рассерженный ветер
горе на уступы,
и Пифагор, здешний тополь,
столетнюю руку
занес над виновной луною,
чтоб дать оплеуху.

ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

Сегодня чувствую в сердце
неясную дрожь созвездий,
но глохнут в душе тумана
моя тропинка и песня.
Свет мои крылья ломает,
и боль печали и знанья
в чистом источнике мысли
полощет воспоминанья.

Все розы сегодня белы,
как горе мое, как возмездье,
а если они не белы,
то снег их выбелил вместе.
Прежде как радуга были.
А снег идет над душою.
Снежинки души - поцелуи
и целые сцены порою;
они во тьме, но сияют
для того, кто несет их с собою.

На розах снежинки растают,
но снег души остается,
и в лапах бегущих лет
он саваном обернется.

Тает ли этот снег,
когда смерть нас с тобой уносит?
Или будет и снег другой
и другие - лучшие - розы?
Узнаем ли мир и покой
согласно ученью Христову?
Или навек невозможно
решенье вопроса такого?

А если любовь - лишь обман?
Кто влагает в нас жизни дыханье,
если только сумерек тень
нам дает настоящее знанье.
Добра - его, может быть, нет,-
и Зла - оно рядом и ранит.

Если надежда погаснет
и начнется непониманье,
то какой же факел на свете
осветит земные блужданья?

Если вымысел - синева,
что станет с невинностью, с чудом?
Что с сердцем, что с сердцем станет,
если стрел у любви не будет?

Если смерть - это только смерть,
что станет с поэтом бездомным
и с вещами, которые спят
оттого, что никто их не вспомнит?
О солнце, солнце надежд!
Воды прозрачность и ясность!
Сердца детей! Новолунье!
Души камней безгласных!
Сегодня чувствую в сердце
неясную дрожь созвездий,
сегодня все розы белы,
как горе мое, как возмездье.

ПОТЕМКИ МОЕЙ ДУШИ

Потемки моей души
отступают перед зарею азбук,
перед туманом книг
и сказанных слов.

Потемки моей души!

Я пришел к черте, за которой
прекращается ностальгия,
за которой слезы становятся
белоснежными, как алебастр.

(Потемки моей души!)

Завершается
пряжа скорби,
но остаются разум и сущность
отходящего полудня губ моих,
отходящего полудня
взоров.

Непонятная путаница
закоптившихся звезд
расставляет сети моим
почти увядшим иллюзиям.

Потемки моей души!

Галлюцинации
искажают зрение мне,
и даже слово "любовь"
потеряло смысл.

Соловей мой,
соловей!
Ты еще поешь?


ЕСТЬ ДУШИ, ГДЕ СКРЫТЫ...

Есть души, где скрыты
увядшие зори,
и синие звезды,
и времени листья;
есть души, где прячутся
древние тени,
гул прошлых страданий
и сновидений.

Есть души другие:
в них призраки страсти
живут. И червивы
плоды. И в ненастье
там слышится эхо
сожженного крика,
который пролился,
как темные струи,
не помня о стонах
и поцелуях.

Души моей зрелость
давно уже знает,
что смутная тайна
мой дух разрушает.
И юности камни,
изъедены снами,
на дно размышления
падают сами.
"Далек ты от бога", -
твердит каждый камень.



ГИТАРА

Начинается
плач гитары.
Разбивается
чаша утра.
Начинается
плач гитары.
О, не жди от нее
молчанья,
не проси у нее
молчанья!
Неустанно
гитара плачет,
как вода по каналам - плачет,
как ветра над снегами - плачет,
не моли ее о молчанье!
Так плачет закат о рассвете,
так плачет стрела без цели,
так песок раскаленный плачет

о прохладной красе камелий.
Так прощается с жизнью птица
под угрозой змеиного жала.
О гитара,
бедная жертва
пяти проворных кинжалов!



ШЕСТЬ СТРУН

Гитара,
и во сне твои слезы слышу.
Рыданье души усталой,
души погибшей
из круглого рта твоего вылетает,
гитара.
Тарантул плетет проворно
звезду судьбы обреченной,
подстерегая вздохи и стоны,
плывущие тайно в твоем водоеме
черном.



DE PROFUNDIS

Ища от любви защиты,
спят они, сто влюбленных,
сухой землей покрыты.
Красны, далеки-далеки
дороги Андалузии.
В Корлове средь олив
поставят кресты простые,
чтоб не были позабыты
те, что навек уснули,
иша от любви защиты.


ПЛЕННИЦА

Сгибаются тонкие
ветки
под ногами девочки
жизни.
Сгибаются тонкие
ветки.
В руках ее белых
зеркало света,
на лбу ее нежном
сияние утра.
Сгибаются тонкие
ветки.
В сумерках черных
она заблудилась
и плачет росою,
пленница ночи.
Сгибаются тонкие
ветки.


----------------------------------------------------------------
Испанский поэт, драматург. Родился 5 июня 1898 в местечке Фуэнтевакеросе (Fuentevaqueros - Пастуший Ключ), недалеко от Гранады. В 1909 году семья переезжает в Гранаду, а Федерико поступает в школу. 1914 году - Гарсиа Лорка поступает в университет Гранады на факультет филологии, философии и права. 1917 - выходит первая публикация (эссе к столетию Соррильи), а в 1918 - первая книга, в 1921 - первый сборник стихов. 1929 - 1930 - поездки в США и на Кубу. После провозглашения республики (1931) Гарсиа Лорка примкнул к передовой части испанских писателей. 1931 - 1933 - возглавил передвижной студенческий театр "Ла Баррака", ставивший пьесы испанских классиков. В деревнях и небольших селениях театр давал представления на площадях и просто на улицах. В сентябре 1933 Гарсиа Лорка покидает Испанию, и начинаются гастроли по Латинской Америке. 1934 - возвращается в Испанию. 19 (по другим сведениям - 20) августа 1936, близ Гранады был расстрелян фашистами.

Среди произведений Федерико Гарсиа Лорки - стихи, поэмы, драмы, пьесы для кукольного театра: "Злые чары бабочки" (1919, романтическая сказка), "Книга стихов" (1921), "Канте хондо" (1921- 1922, сборник стихов, опубликован 1931), "Мариана Пинеда" (1925, героическая драма), "Песни" (1927, сборник стихов), "Цыганский романсеро" (1928, сборник стихов), "Поэт в Нью-Йорке" (1930 - 1935, сборник стихов, опубликован 1940), "Когда пройдет пять лет" (1930, пьеса), "Чудесная башмачница" (1930, народный фарс), "Кровавая свадьба" (1933, трагедия), "Любовь дона Перлимплина" (1933), "Иерма" (1934, трагедия), "Речь о театре" (1935), "Донья Росита, девица, или Язык цветов" (1935, пьеса), "Плач по Игнасио Санчесу Мехиасу" (1935, поэма), "Дом Бернарды Альбы" (1936, драма, опубликована 1945).

__________

Источники информации:


Энциклопедический ресурс www.rubricon.com (Большая советская энциклопедия)

Проект "Россия поздравляет!" - www.prazdniki.ru

вернуться на главную